Жизнь в пограничном слое
«Жизнь в пограничном слое» Робин Уолл Киммерер написана с разных позиций: с позиции ученой и профессорки, матери и женщины, а еще — с позиции представитель_ницы коренного народа Америки, племени Потаватоми.
Многообразие идентичностей Киммерер не могло не повлиять на ее письмо. Об этом заявляет писательница в начале своей книги: «Коренные народы считают, что вещь не понята, пока мы не познали ее всеми четырьмя аспектами своего существа: разумом, телом, эмоциями и духом. Научное познание основано лишь на эмпирической информации о мире, собранной моим телом и истолкованной моим разумом. Чтобы рассказать историю мха, мне нужны оба подхода, объективный и субъективный».
О том, как разные идентичности Киммерер повлияли на ее книгу, а также о способе письма на «пересечении взглядов» пишет художник Илья Долгов. Публикуем его рецензию, изначально вышедшую на платформе syg.ma.
Эта книга попала ко мне почти случайно: спасибо, алгоритмы перекрестных продаж Амазона. Путешествуя через половину планеты, она не переставала вызывать у меня сомнения. Наверняка, думал я, это типичный нон-фикшн, сделанный по стандартам creative writing: яркий, увлекательный, интригующий, бессодержательный, бессмысленный.
Мои предположения по поводу формата оправдались. Книга о мхах, ставшая в США бестселлером и накопившая 14 переизданий, просто обязана быть идеальным продуктом индустрии творческого письма. Остальные же мои опасения были совершенно неуместны. Наоборот, я оказался не готов к тому напору смысла и вовлеченности, который предлагает в своем тексте Робин Киммерер.
Замысел проекта, если описывать его абстрактно, выглядит довольно типичным для нашего времени. Найти маргинальную, но любопытную тему (мхи), выбрать формально необычный междисциплинарный способ рассказа о них, добавить и личного, и глобального.
Идеально для ассортимента Амазона и премий по научно-популярной литературе и нон-фикшн (одну из которых книга и получила).
Особенность книги в том, как именно служит материи эта обобщенная схема.
Доктор Робин У. Киммерер — ученая-бриолог, десятилетия своей жизни посвятившая экологии мхов и процессам восстановления фитоценозов. С предметом своего письма она связана длительными и насыщенными отношениями, множеством сезонов болотно-москитной полевой работы, десятками научных публикаций. Её знание мхов — это не результат годового ресерча или спекулятивного прозрения.
Помимо академического племени, Робин Киммерер принадлежит и племени Потаватоми. Её попытка связать в книге научное знание о мхах с иными способами знания разворачивается как в том числе и личный путь поиска собственной культурной принадлежности, поиска знания о мхах своего народа. Этот поиск оказывается со всех сторон окружен стеклом колониальной истории. Семья самой Киммерер помнит не так уж много: государственная программа ассимиляции принудительно отправляла индейских детей в интернаты для «нормального» обучения. Исследование антропологических архивов тоже оказалось безрезультатным: белые ученые не уделяли внимания таким мелочам, как роль мхов в жизни племен Северо-Востока.
Впрочем, детские воспоминания Робин сохранили нечто важное. Задавая вопрос, не надо ждать или требовать ответ. Надо просто быть рядом с тем или чем, кому был задан вопрос.
А еще Робин Киммерер взрослая и мудрая женщина. Вырастила двух дочерей и несколько молодых ученых, построила дом (буквально и не только), заложила сад (и не один), прошла леса, горы и болота (буквально и не только).
У нее есть личная история, опыт и позиция, которые придают её речи сложность, плотность и вовлеченность, иногда нарастающие до состояния шторма.
Благодаря этому ей удается, не прибегая к концепции «экстрактивизма», говорить о нём максимально сильно и точно — через боль и свою жизненную связь с очень конкретными землями, через столкновения с незаконным сбором мхов в лесах Орегона для «зеленых» стен в отелях и аэропортах, через многолетнюю сопричастность процессам восстановления этих лесов (коротко: не восстанавливаются).
Благодаря этому она оказывается захвачена крохотной, обрывочной фразой, которая мало значима как для западных ученых (мужчин) предыдущих веков, так и в целом для всех, кто не имел опыта ухода за младенцами или больными.
Благодаря этому запрещенный прием прямого сравнения людей и мхов (через сексуальное поведение и многое другое) в её исполнении приводит к точному, ясному и далеко не антропоцентричному знанию связности.
Три насыщенных жизненных линии Робин Киммерер наполняют и переполняют схему и стиль типичного нон-фикшн продукта, сделанного по типичной технологии американского творческого письма.
Я должен признать, что для меня это чтение было тяжелым, почти в физическом смысле. У Робин больше опыта, чем у меня, больше понимания, больше чувства, больше погруженности.
Роскошный подарок!
В нашем планетарном разговоре о природе не хватает огромного количества голосов. Но нельзя извлекать эти голоса насильно, нельзя вытряхивать из школьниц, дачниц, амазонских индейцев, работников тепличных комбинатов, мхов, папоротников и плаунов их позиции и миры. Лучше, задав (внутри себя) вопрос, просто быть рядом и приготовиться слушать, когда они решат заговорить тем или иным способом.
