Через Крахта к Чатвину: лучшая современная проза
Этой осенью в нашем издательстве выходят сразу две долгожданные фикшн-новинки — «Аллегро пастель» Лейфа Рандта и «Контур» Рейчел Каск. Мы уже рассказывали об этих книгах и их авторах, теперь пришло время вспомнить другие прозаические произведения, которые мы выпускали раньше. В подборку вошли как близкие по духу автофикшн-книги, так и художественная литература в привычном понимании — без очевидных и всем известных «Благоволительниц», Джозефа Конрада или Фернандо Пессоа.
«Империя», Кристиан Крахт
Крахт — один из самых маститых современных прозаиков, которых когда-либо выпускало наше издательство.
Помимо «Империи», наши читатели могли насладиться на русском его книгами «Мертвые» (роман о 1930-х годах), «Карта мира» (писательские путевые заметки), «1979» (роман об исламской революции), «Faserland» (самая первая книга Крахта, где современная Германия превращается в картину Босха) и «Метан» (фантастическая провокация, написанная Крахтом в соавторстве).
Однако в подборку мы решили добавить именно «Империю» — историю немецкого литератора, отправившегося в начале ХХ века в Новую Гвинею, бывшую тихоокеанскую колонию Германии. Главный герой по имени Август Энгельхардт движим нетипичной для прозаического героя мотвиацией: он основывает религиозное сообщество «Солнечный орден» и пытается воплотить в жизнь идеалы нудизма, вегетарианства и обновления жизни через «кокофагию» — питание кокосами.
По задумке Энгельхардта, плоды кокосового дерева растут близко к солнцу и способны передать солнечную энергию. Оказавшись в Новой Гвинее, немец покупает маленькую кокосовую плантацию, куда и зазывает своих будущих последователей. Ничем хорошим это не заканчивается.
«Crudo», Оливия Лэнг
Пожалуй, самый близкий к «Аллегро пастель» и «Контуру» пункт нашего списка — чрезвычайно интересный образчик жанра автофикшн, новая литература в лучшем ее понимании.
Первый беллетристский опыт Оливии Лэнг обращается к жизни панк-дивы Кэти Акер. Медленно стареющая Кэти беспрестанно рефлексирует о собственной жизни, внешности и общественном положении. Она вот-вот выйдет замуж — пока вокруг происходят события неспокойного лета 2017 года.
Кажется, в «Crudo» есть место всему подряд — от иронического и печального анализа современной жизни до безжалостной исповеди и признания в собственных страхах.
«Утц, и другие истории из мира искусств», Брюс Чатвин
В книгу входит не только, собственно, роман «Утц», но еще и тексты Чатвина об искусстве: статьи, эссе и отчеты о встречах Чатвина с культовыми деятелями искусства — от писателя Эрнста Юнгера до кутюрье Мадлен Вионне. Коллекционирование искусства для Чатвина — одно из главных увлечений и лейтмотив творчества. Писатель прошел быстрый и головокружительный путь в аукционном доме Sotheby’s — от грузчика до начальника отдела искусства испрессионизма.
Сюжет «Утца» сконцентрирован вокруг пражского коллекционера Каспара Утца, одержимого собиранием фарфора. Герой книги проносит это увлечение через знаковые для ХХ века события — войны, Пражскую весну и преследования инакомыслящих чехословаков со стороны коммунистического правительства.
«Кое-что из написанного», Эмануэле Треви
Итальянский режиссер Пьер Паоло Пазолини прожил жизнь, полную взлетов, падений и парадоксов. Будучи убежденным коммунистом, Пазолини сочетал марксизм и христианство, не стеснялся критиковать буржуазию и эпатировать публику. Его последний фильм «Сало, или 120 дней Содома» до сих пор запрещен во многих странах из-за насилия, пыток и копрофагии, появляющихся на экране. Не менее шокирующим оказалось и убийство Пазолини: изувеченное тело режиссера было найдено в 1975 году в пригороде Рима. Точно установить, кто же все-таки убил Пазолини, не получается до сих пор.
Итальянский писатель и искусствовед Эмануэле Треви посвятил жизни легендарного режиссера свой роман «Кое-что из написанного». Эта книга — попытка понять творчество и жизнь беспокойного модерниста, каким был Пазолини. Автор называет режиссера одновременно «настоящим» и «перстом указующим» — то есть бескомпромиссным художником, в своих произведениях выставляющим на показ то, что зритель предпочел бы не видеть.
«Когда я был настоящим», Том Маккарти
Роман британского писателя, художника и критика Тома Маккарти рассказывает о молодом лондонце, попавшем в аварию и получившем компенсацию в размере восьми миллионов фунтов.
Все бы ничего, но есть два важных обстоятельства: деньги отданы на на условиях неразглашения обстоятельств катастрофы, а герой утратил эмоциональный контакт с действительностью.
Теперь ему предстоит этот контакт восстановить: в ход идут различные ухищрения от реконструкции эпизодов, звуков и запахов из прошлой жизни до экспериментов с реальностью.
Единственная книга в нашем топе, чей тираж, к сожалению, закончился. Но от этого мы любим Маккарти не меньше.
