Любовный список: как пишут о любви Уорхол, Барт и другие
Пока развивалось искусство, одним из главных двигателей всякого человеческого вдохновения была любовь. О любви не сказано ничего, и, по существу, все уже сказано (особенно в литературе). Каждый писатель находит новые слова, которыми можно рассказать о любви, и воскрешает новые аспекты этого чувства. Не стал исключением и Лейф Рандт, который воплотил в своей книге «Аллегро пастель» новую любовь XXI века: странную, противоречивую, ищущую абсолютной свободы. Роман Рандта о непростых отношениях писательницы Тани и веб-дизайнера Жерома стал одной из главных новинок года в нашем издательстве. В поддержку его выхода вспоминаем, что пишут о любви авторы других книг Ad Marginem: не обязательно о любви к другому человеку, но и к себе, творчеству, миру.
«Философия Энди Уорхола (от А к Б и наоборот)», Энди Уорхол
Энди Уорхол, один из главных художников двадцатого столетия и икона поп-арта, в своей «Философии» будто бы невзначай показывает, что в его жизни любовь занимает не такое уж и важное место. Объектами его наблюдений становятся самые разные вещи: деньги, наркотики, слава, работа, мода и так далее.
Впрочем, нет-нет, но в автобиографической книге и проскальзывают размышления художника о любви, не лишенные отстраненной наблюдательности и не вполне отстраненной меланхолии. Уорхол рассуждает о разных проявлениях любви — от платонической до сексуальной — с позиции человека, привыкшего жить в одиночестве. Так что порой кажется, что для Уорхола любовь — лишь предмет наблюдения.
Наблюдения местами принимают причудливый, абсолютно «уорхоловский» вид: вот Энди рассказывает о своей любви к магнитофону («Мой магнитофон и я женаты уже десять лет»), вот он рассуждает о покупке любви, а вот — говоря о браке, называет его «заговором женатых».
Хорошего писателя отличает умение рассказывать и показывать между строк — и этим может похвастаться Оливия Лэнг. Ее роман «Crudo», пожалуй, не о любви: книга исследует современность в самых непривлекательных ее проявлениях. Лэнг, как и ее героиня Кэти, исследует апатию от новостных заголовков, хейт-спич, климатический кризис, популизм правых политиков, отчуждение между людьми, собственные страхи и многое другое.
Фоном же для этого полотна неприглядной современности становится отношения героини с мужем — тихая гавань, в которую Кэти постоянно возвращается, вдоволь назадававшись вопросом о том, как все мы (то есть человечество) пришли к тому, что имеем. Но и тут героиня не может найти полноценный покой, ведь сразу задает себе новый вопрос: а стоит ли вообще учиться любить, когда конец света так близок?
«Художественное изобретение себя и чистое удовольствие от жизни и любви»
Эта книга-каталог была подготовлена к выставке Московского Музея современного искусства, на которой свыше 20 художников из разных исследуют любовь и удовольствие от жизни. Художники из России, Франции, Германии, Италии, Украины и Австрии раскрывают любовь каждый по-своему — в зависимости от места рождения.
«Любовь к себе среди руин», Александра Паперно
Еще одна книга, подготовленная к московской выставке — на этот раз художницы Александры Паперно в Музее имени Щусева в 2018 году. Название позаимствовано у Брюса Чатвина, и любовь к себе здесь — важнейший аспект творчества. Любовь к себе означает желание быть признанным и увиденным; любовь к себе означает самовыражение. Любовь к себе в конце концов позволяет преодолеть произведению многие века и быть увиденным зрителями.
«Фрагменты любовной речи», Ролан Барт
«Фрагменты» — одна из самых популярных книг Барта, она была результатом руководимого им семинара в Практической школе высших исследований в Париже. Создавая своей исследование речи влюбленного, Барт, по собственному выражению, «смонтировал» отрывки различного происхождения: из «Вертера» Гете, «Пира» Платона, дзэна, мистиков, психоанализа, Ницше, случайно прочитанных книг, воспоминаний и дружеских бесед.
«Любовная речь прерывиста. Ее единицами являются приступы языка, которые приходят и возвращаются, вращаются в голове субъекта в ответ на мелкие, неожиданные поводы. Мы назвали эти единицы «фигурами», дали каждой из них заголовок, имя и некое подобие определения, но не пытались их классифицировать: слишком велик был риск навязать любовной речи некий конечный смысл, навести на мысль, что автор предлагает некую философию любви-страсти», — пишет Барт.
«История сексуальности. От приматов до роботов. Комикс-исследование», Филипп Брено
Любовь и секс часто путают между собой; да и отличить эти два понятия друг от друга бывает чертовски сложно. Антополог Филипп Брено в своем исследовании человеческой сексуальности наглядно показывает, как менялась природа желания на протяжении веков. В его «Истории сексуальности» есть главы о свободной любви греков и римлян, еще более свободных нравах вавилонян, чопорности XIX века и даже о сексе будущего. Продвигаясь по таймлайну, Брено приходит к выводу: что бы ни случилось с человечеством, каких технологических высот оно бы ни достигло, один человек все равно будет испытывать влечение к другому.
