Guerrilla Girls, Джорджия О’Кифф и другие: 6 книг о женщинах-художницах
В начале октября в Пушкинском музее закончилась выставка «Музы Монпарнаса» о женщинах, задавших тон одной из самых ярких эпох в истории искусства. Зато в это же время стартовала другая выставка — «Правдивая ложь», на которой представлены работы австрийской художницы Ксении Хауснер. Вдохновившись обеими выставками, мы решили представить свой список книг о художницах. Рассказываем, что и где почитать о женщинах в искусстве.
Небольшой бонус — на все книги из подборки действует скидка 20% по промокоду womenartist. Акция действует по 8 октября.
«Художницы», Флавия Фриджери
«Художницы» идеально подходят для тех, кто хочет получить представление о женском искусстве с XVI по XX век. Чуть беглая, но точная справка о нюансах творчества каждой из художниц — далекая от авторской оценки, но близкая к исторической объективности.
Куратор и преподавательница Университетского колледжа в Лондоне Флавия Фриджери знакомит читателей с жизнью и творчеством 57 известных художниц, работавших в разных областях визуального искусства. На страницах «Художниц» появляются разные имена: от Марины Абрамович до Любови Поповой, от Guerrilla Girls до Ханны Хёх.
Отрывок из главы о Йоко Оно: «В буквальном смысле пуская под нож одежду, которая традиционно призвана прятать и предохранять тело, Оно провоцировала зрителей на трансгрессию — нарушение границ дозволенного. В то же время, сами того не замечая, зрители переходили от пассивного созерцания искусства к участию
в его создании. Они действовали в этом перформансе не меньше самой художницы, включаясь в акт раздевания, отсылающий к традиции публичной демонстрации обнаженного женского тела, яркими примерами которой в искусстве могут служить картины «Спящая Венера» (около 1510) Джорджоне или «Олимпия» (1863) Мане. Оно заставила зрителей узнать в себе соучастников этой традиции».
«Расширенная картина. Женщины, изменившие мир искусства», София Беннет
То же самое, что и в предыдущем случае — книга включает в себя описание творчества множества художниц. Однако исследование творческого пути и жизненных обстоятельств каждой из них, пожалуй, чуть более детальное. Это уже не отрешенный и профессиональный взгляд арт-критика, как у Фриджери, а теплый и пропитанный ностальгией рассказ человека, влюбленного в искусство.
Отрывок из главы о Наталье Гончаровой: «…Во время Второй мировой войны супруги остались в опустошенном Париже. Гончарова потеряла все свои сбережения и с трудом приспосабливалась к тяжелому быту. Она почти до конца своих дней существовала в бедности, больная и полузабытая, но несмотря ни на что, продолжала работать. В 2007 году, почти век спустя после ее первой крупной персональной выставки, работы Гончаровой стали продаваться на международных аукционах за миллионы долларов. Мир вновь открыл для себя блестящий талант авангардистки, и она вернула себе заслуженный титул одной из основоположниц современного искусства».
«Я знаю такого художника», Сьюзи Ходж
Книга, которая вряд ли претендует на роль арт-справочника, но за этим и не гонится. «Я знаю такого художника» стоит воспринимать, скорее, как иллюстрированное приключение по эпохам и персоналиям.
И да — книга включает не только художниц, но и художников. Так что Корнелия Паркер на ее страницах соседствует с Василием Кандинским, Аня Галаччо — с Клодом Моне, а Барбара Хепуорт — с Пабло Пикассо.
Отрывок из главы о Марине Абрамович: «Помимо ограничений, наложенных телом, творчество Абрамович, особенно раннее, часто отражает ее личную борьбу и нетерпимость, свойственную ее окружению . Например, в перформансе «Губы Томаса» она вырезала бритвой у себя на животе пятиконечную звезду, затем высекла себя и легла на выложенные в форме креста блоки льда. В декабре 2014 года на крупнейшей ярмарке современного искусства «Арт-Базель» в Майами-Бич демонстрировалась ее интерактивная инсталляция, в рамках которой посетителям предлагалось совершить «упражнение со сном» — прилечь и вздремнуть прямо посреди зала . За год до того Корнелия Паркер (род . 1965) в лондонской галерее Serpentine организовала перформанс «Может быть»: в течение недели по восемь часов в день британская актриса Тильда Суинтон, лежа в стеклянном ящике, спала на глазах у зрителей . В центре обеих работ — спящие люди, а их основная тема — смертность и неумолимость течения времени».
«Краткая квир-история искусства», Алекс Пилчер
Несмотря на слово «краткая» в названии, книга Алекса Пилчера — это достаточно подробное и обстоятельное исследование, охватывающее основные вехи в истории квир-искусства. Искусства, в котором эротика, зачастую маргинальная, познание себя и выход за рамки привычной телесности важнее, чем художественные условности, которые диктует мировая культура. И, как становится видно из «Краткой истории» Пилчера, женщины в становлении квир-искусства играют одну из главных ролей.
Отрывок о важности квир-искусства: «История искусства, заостряющая внимание на объектах и контекстах их восприятия, упускает из виду важные грани квир-истории, поскольку она в какой-то мере является историей отдельных мастеров и их борьбы с направленным лично на них социальным давлением. Стать художницей, будучи белой бисексуальной женщиной в Париже 1920-х годов, — не то же самое, что заниматься видеосъемкой, будучи южноазиатским гендерквир-художником в современном Сиднее. И восприятие работ таких художников также будет сильно различаться.
Те, кто рассматривает искусство с позиции маргинала, могут в полной мере осознавать, кто именно создал это искусство. Тот факт, что автор произведения может принадлежать к одной с тобой идентичности, способен доставить большое удовольствие квир-аудитории. Это работает как с эдвардианскими мужчинами, которые восторгались видом крепких обнаженных мужских тел кисти Микеланджело, так и с любым квир-подростком, сердце которого замирает, когда он неожиданно слышит заветное местоимение в тексте популярной песни. Произведения искусства — дары, которые иногда помогают нам почувствовать себя не такими ненужными. Наравне с квир-прозой, фильмами, поэзией и песнями визуальное искусство сыграло свою роль в формировании самоопределения и уверенности квир-населения мира».
«Непредсказуемая погода. Искусство в чрезвычайной ситуации», Оливия Лэнг
В сборнике «Непредсказуемая погода» Оливия Лэнг пишет не только о художниках, музыкантах и писателях, но и знакомит в своих эссе с парой неочевидных (особенно в России) женских имен — с художницами Джорджией О’Кифф, Сарой Лукас и Агнес Мартин.
В эссе о каждом из них Лэнг будто покидает рамки собственного тела и реалии современности — и становится современником Дэвида Хокни, Сары Лукас, Жана-Мишеля Баския, Дерека Джармена и других. Лэнг не останавливается на том, чтобы познакомить читателя с основными фактами или дать собственную оценку творчеству. Она, в некоторой степени, проживает судьбу каждого из выбранных ей арт-деятелей вместе с ним, пропускает его творчество через себя — и только после этого выплескивает получившуюся эссенцию на бумагу.
Отрывок из эссе о Джорджии О’Кифф: «О’Кифф нравилось писать одни и те же вещи снова и снова, пока не удавалось добраться до их сути, объясняющей секрет ее влечения. Цветы, растрепанные петунии и дурман вонючий, сменились городскими пейзажами Нью-Йорка, а потом коровьими черепами и разными костями животных, сюрреалистично парящими в ясных голубых небесах над выжженными солнцем бороздчатыми холмами Нью-Мексико. <…> Своими картинами, не говоря уже о тех нова- циях, которые она привнесла в свою частную жизнь, О’Кифф проложила дорогу в мир открытости и свободы, пугающий и пьянящий одновременно. “Я испытывала страх каждую секунду своей жизни, — сказала она, — но никогда не позволяла этому страху помешать мне делать исключительно то, что я хотела”».
«На пике века. Исповедь одержимой искусством», Пегги Гуггенхайм
Строго говоря, Пегги Гуггенхайм — галеристка и коллекционер, а не художница. Однако мы не могли пройти мимо столь важной фигуры для женского искусства. Ведь именно Гуггенхайм собрала лучшую коллекцию первой половины прошлого века, в которую вошли произведения Пикассо, Поллока, Миро, Ротко, Дюшана и других знаковых художников.
«На пике века» — честный рассказ Гуггенхайм о собственной жизни. Галеристка подробно описывает свои страхи и впечатления, людей, повлиявших на нее, порой чудаковатых деятелей искусства — и, конечно же, хитросплетения отношений знаковых для ХХ века людей, многие из которых были ее знакомыми.
Отрывок из книги: «На одной из вечеринок Хейзел мы познакомились с Джорджем Бидлом, считавшим себя величайшим художником Америки. Он изо всех сил старался понравиться Максу и говорил о сюрреализме, который, я уверена, он всей душой ненавидел. Я не знала, кто он такой, и спросила: “А вы тоже рисуете, мистер Бидл?”»
