Предисловие к русскому изданию книги «От колыбели до колыбели»
Виталий Землянский, эколог и редактор журнала DOXA — об основах устойчивого, или экоэффективного подхода к производству, изложенных в книге Михаэля Браунгарта и Уильяма МакДонаха От колыбели до колыбели. Меняем подход к тому, как мы создаем вещи.
Вспомните стихи Маяковского: «Энтузиазм, разрастайся и длись фабричным сиянием радужным». Заводы, паровозы, мосты и дымные кирпичные трубы — это прогресс, это энтузиазм. Сегодня люди предпочитают, чтобы заводы не попадались им на глаза. Уродливые, грязные и устаревшие, они отталкивают, а не привлекают. Даже технологические компании лишились своего недавнего шарма: дроны-убийцы, Cambridge Analytica и китайская система социального рейтинга развеяли, кажется, последние иллюзии идеи технологического прогресса. Невозможно вообразить зеленый завод-сад, с вытекающей из труб чистой водой, с прозрачными стенами и клумбами на крыше. Это кажется утопией.
Итак, промышленное производство и прогресс будто бы потеряли все свое очарование. Смогут ли люди влюбиться в заводы еще раз?
В XIX веке промышленная революция обещает изобилие, благополучие и комфорт — сначала для немногих, зато в будущем, вероятно, для всех. Восставшие луддиты и недовольные поэты остаются маргинальным меньшинством. Экологические последствия уже очевидны, но природные богатства кажутся неисчерпаемыми: Тропическая Африка, Сибирь, Австралия и бóльшая часть Америки лежали почти нетронутыми, не говоря уже об океанах и полярных широтах. Дальше — больше. Двадцатый век, экономический рост и технологический прогресс стали консенсусом послевоенных золотых десятилетий. Тень атомной войны неотступно преследует людей, но игра, кажется, стоит свеч. Эксперименты с первыми роботами и покорение космоса дают удивительный простор фантазии. Оптимистичная технофилия музыки Kraftwerk и фильмов вроде Звездного пути зачаровывает и удивляет и сейчас, много лет спустя.
Все это продолжалось недолго. Уже к 1980-м годам цена бесконечного роста стала очевидной. Кислотные дожди, озоновые дыры и аварии на АЭС поставили промышленную экспансию под вопрос; повсеместно возникли движения зеленых. Вскоре шахты и фабрики были перенесены в Китай, Бангладеш и Вьетнам — подальше от протестов и поближе к дешевой и бесправной рабочей силе. Через какое-то время форель снова заселила посветлевший Рейн, а восстановленные леса зазеленели на склонах Альп. Заброшенные поля стран бывшего Советского Союза покрылись молодым березняком (пусть здесь этому рады немногие). Однако вывод грязных производств в страны третьего мира и ужесточение экологического регулирования не принесли большого облегчения: сейчас климат меняется в глобальном масштабе. Разливы топлива и острова из мусора угрожают Мировому океану. Леса Австралии, Сибири и Амазонии — в огне антропогенных пожаров. Пустыня Сахара наступает на плодородные земли, а полярные шапки неумолимо тают. Годы политики сдерживания не дали ощутимого результата; все больше ученых и активистов говорят о том, что экологический кризис зашел слишком далеко.
На этом фоне неудивительно, что слоган «Nature is healing, We are the virus» стал настолько популярным во время остановки экономики при пандемии. Но человечество не хочет и не может просто взять и исчезнуть, равно как и прекратить воздействовать на природу. Так что же тогда нам делать?
Книга Уильяма МакДонаха и Михаэля Браунгарта От колыбели до колыбели может приблизить нас к ответу. Не человек как вид представляет угрозу. И даже не прогресс как таковой, а конкретные практики, которые были придуманы людьми — и от которых люди могут отказаться. Новый способ производства должен стать решением.
Традиционные подходы к решению экологического кризиса потерпели поражение, доказывают Браунгарт и МакДонах. Сокращение, минимизация и ограничение выбросов, квотирование и торговля квотами были изначально провальным подходом, помогающим производителям быть «менее плохими» для окружающей среды. Однако «быть менее плохим не значит быть хорошим», справедливо утверждают авторы. Проблема лежит не в недостаточно жестких нормативах, но в самом метаболизме промышленной экосистемы, забирающей из естественных экосистем невозобновляемые ресурсы и возвращающей им отходы.
От колыбели до могилы — таков жизненный цикл большинства товаров. Произведенный из древесины шкаф пропитывается смолами, покрывается лаками или краской. Такая древесина уже не может быть переработана, и даже сжигать ее не всегда безопасно. Единственным выходом остается свалка. Однако утилизация мусора на свалках или в печах — трата ценнейших ресурсов. Не только безобидная древесина, но ртуть, кадмий, свинец и другие металлы рассеиваются в почве, воде и воздухе, зачастую с тяжелыми последствиями для здоровья людей.
Офисы и заводы, построенные по новому принципу «От колыбели до колыбели», обещают куда более гармоничное будущее. Покрытые травой и мхом стены и крыши не только радуют глаз, но и поддерживают качество воздуха. Замкнутый цикл воды исключает загрязнение рек. Большие окна пропускают солнечный свет, экономя электроэнергию и поддерживая здоровье работников. И главное: вписанный в окружающую среду обновленный завод не просто производит полезные вещи, но и возвращает отходы в естественный цикл. Эти отходы могут в будущем стать сырьем для новых продуктов, а могут просто безопасно разложиться, став пищей для растений, грибов, животных и бактерий. Люди-производители выступают здесь не захватчиками природных ресурсов, но заботливыми садовниками. Такой образ действительно может вдохновить, недаром садоводство перестает быть хобби исключительно пожилых людей, находя своих фанатов и среди молодой аудитории Instagram.
Однако книга — не только визионерский манифест, но и дорожная карта. Практические советы предпринимателям о том, как сделать производство экорезультативным, занимают в ней значительное место. И все же стоит вспомнить и об ограничениях предлагаемого подхода. Бизнес действует в условиях рынка, подталкивающего снижать издержки любой ценой, в том числе зачастую и за счет экономии на экологичных решениях, разработка и имплементация которых неизбежно требуют предварительных вложений. Вероятно, только немногие компании, нашедшие свою безопасную нишу или достаточно богатые, могут позволить себе переход к новой концепции производства. Здесь авторская критика регулирования явно бьет мимо цели. Чтобы перейти от реформы потребления к изменению полного цикла производства и утилизации, потребуется невиданная координация производителей. Сложно представить ее спонтанное возникновение в условиях конкуренции и коммерческой тайны. Новое регулирование должно не просто обеспечивать соблюдение экологических нормативов, но создавать новые правила игры, побуждающие фирмы сотрудничать между собой. Кто и как будет следить за этим на глобальном уровне? На эти вопросы МакДонах и Браунгарт не дают ответа.
И все же не стоит ждать от этой книги подробного руководства к действию: ее задача иная. Проблема поставлена: как научиться жить на планете. Пожалуй, тут действительно есть чему поучиться.
