Путеводитель по визуальной культуры от ведущего специалиста, теоретика и профессора департамента медиа, культуры и коммуникаций Нью-Йоркского университета Николаса Мирзоева.

Глава 1. Как смотреть на себя

Селфи и глобальное большинство

Сейчас, в эпоху изменений, категории идентичности подвергаются пересмотру и создаются заново. Сегодня, утверждает теоретик гомосексуализма Джек Халберстам, «строительные блоки человеческой идентичности, придуманные и закрепленные в прошлом веке — то, что мы называем гендером, полом, расой и классом — настолько радикально изменились, что вдалеке уже можно различить отблески новой жизни». Мы можем увидеть эти отблески, например, в селфи. Когда обычный человек принимает позу, в которой, как ему кажется, он выглядит наиболее привлекательно, он берет на себя роль художника-как-героя. Каждое селфи — это перформанс, где мы играем человека, которым хотели бы казаться. Селфи переняло эстетику механизированного производства изображений у постмодернизма, а потом приспособило ее для глобальной интернет-аудитории. Мы встречаемся с современной новой визуальной культурой как в онлайне, так и в наших взаимодействиях с технологиями в реальности. Теперь наши тела одновременно находятся и в сети, и в реальном мире.

Некоторые считают новую культуру цифрового перформанса проявлением самовлюбленности и дурного вкуса. Однако куда важнее понять, что она новая. Единственное, что мы знаем наверняка о молодежной урбанизированной глобальной сети — это то, что она будет часто и непредсказуемо видоизменяться, используя форматы, которые могут казаться бессмысленными для старших поколений. Селфи — это, с одной стороны, новый, преимущественно визуальный, формат цифрового общения. С другой — это первый формат, принятый новым глобальным большинством, и вот это действительно важно.

Селфи как явление зародилось после появления хорошей фронтальной камеры в iPhone 4 в 2010 году, после чего быстро подтянулись и остальные производители телефонов. Теперь можно было делать селфи на улице или со вспышкой, и при этом кадр не перекрывало световое пятно, как было на фотографиях, снятых в зеркале, которые были самым ходовым товаром в социальной сети MySpace во времена ее расцвета, то есть с 2003 по 2008 год. Сейчас под селфи понимается фотография вас (или включающая вас), которую вы сделали сами, держа камеру на вытянутой руке. Появился закрепившийся визуальный словарь стандартного селфи. Селфи выглядят лучше, если сняты с верхней точки, а модель смотрит в камеру, приподняв голову. Обычно, главное на фотографии — это лицо, при этом есть риск состроить дакфейс (Duck Face), если слишком вытягивать сложенные трубочкой губы. Перестараетесь, слишком сильно втянете щеки, и, вуаля, — дакфейс. В таких вот позах заново создается наш глобальный автопортрет.

Несмотря на название, вся суть селфи — в социальных группах и коммуникациях внутри них. Большую часть этих фотографий делают молодые женщины, в основном тинейджеры, и по большей части они предназначены для того, чтобы их увидели друзья. В проведенном для сайта SelfieCity анализе исследователь медиа Лев Манович показал, что во всем мире большую часть селфи делают женщины, и иногда эти показатели зашкаливают, как, например, в Москве, где женщины делают 82 % всех селфи (SelfieCity). Затем эти фотографии распространяются в социальных кругах, которые с большой вероятностью состоят в основном из женщин, вне зависимости от сексульной ориентации. Как на протяжении долгого времени доказывали критики из сферы моды, (гетеросексуальные) женщины одеваются для других женщин в той же мере, что и для мужчин, то же самое можно сказать и о селфи. Некоторые предполагают, что примат привлекательности свидетельствует о том, что селфи по-прежнему находится под воздействием мужского взгляда. В своих интервью профессор социологии Бен Аггер утверждает, что селфи — это мужской взгляд, распространяющийся в виде вируса, принявшего форму игры, которую он называет «встречайся и случайся». Наряду с этим не менее очевидны тренды на #uglyselfies (#уродскиеселфи) и на показ нетрадиционных селфи. В силу природы этого медиа, один человек может просмотреть лишь очень ограниченное количество из общего числа созданных селфи, и даже тогда ему потребуется немалое количество дополнительной информации, чтобы составить четкое мнение об увиденном.

Когда формат селфи стал популярным, в СМИ поднялся морализаторский гвалт (Agger 2012). Типичный комментарий от диктора CNN Роя Питера Кларка: «Наверное, истории „селфи“ нужно искать в таких понятиях как эгоистичный, эгоцентричный, нарцисс, центр вселенной, зеркальный зал, в котором каждое отражение — твое»1. На страницах Esquire романист Стивен Марш пошел еще дальше: «Селфи — это мастурбация на свой воображаемый образ, и я совершенно не хочу сказать этим ничего дурного, напротив — только хорошее. Вы делаете это, когда захочется. Это отличная разрядка». Эти метафоры слегка искажают суть. Нарцисс провел жизнь, глядя на свое отражение, но он не делал своих изображений для других. Самое главное в селфи, нравятся они вам или нет, — это возможность ими поделиться. Многие селфи знаменитостей, как, например, фотография в обнаженном виде, которую опубликовал журналист Херальдо Ривера, были встречены с презрением. На личностном уровне селфи может понравиться одним друзьям и не понравиться или даже вызвать насмешку у других. Это не мастурбация. Это приглашение выразить свое отношение к тому, что вы создали, и вступить в визуальный диалог.

Если верить цифрам, то происходит нечто существенное. В одной только Великобритании в 2013 году каждый месяц в интернет выкладывали 35 миллионов селфи. К середине 2014 года Google сообщил, что каждый день в мире публикуют 93 миллиона селфи, это более 30 миллиардов селфи в год. В своем анализе фотографий, опубликованных на сайте SelfieCity, исследователь медиа Элизабет Лош выделила четыре технические особенности селфи. Во-первых, все эти фотографии сделаны с близкого расстояния. Можно было бы воспользоваться автоспуском, но люди предпочитают этого не делать: крупный план — это часть селфи. Селфи показывает, что наши тела теперь вовлечены в цифровую сеть и взаимодействуют с ней. Использовать пульт или таймер, значит создать дистанцию между телом и сетью. В результате устройство, с помощью которого делают селфи, зачастую оказывается в кадре. Такой зеркальный эффект достаточно редко встречается в живописи и традиционной фотографии, но в селфи он не кажется чужеродным. Аналогичным образом, в селфи часто используются фильтры, вроде тех, которые предоставляет Instagram, то есть созданные не самим фотографом.

Лош видит в этой «авторской обработке» с помощью готовых инструментов заимствование из области традиционного авторского творчества, где решение относительно итогового изображения было весьма существенным. Таким образом она приходит к выводу, что машины начинают видеть за нас, используя часто недоступные нашему пониманию предустановки для формирования нашего восприятия1. Как мы видели в примере с Дюшаном, это не такая уж новость. Даже в профессиональной среде классический фотожурнализм был предопределен настройками на камере Leica, в результате чего на фотографиях появился четкий передний план и размытый фон. Таким же образом насыщенные цвета и глубина резкости современных камер Canon серии G установили визуальный ориентир для полупрофессиональной фотографии. Селфи отличает масштаб происходящего. Когда Дюшан экспериментировал с полученным механическим путем изображением, об этом знал лишь узкий круг его знакомых. Механизированный взгляд айфона, по данным Apple на март 2014 года, использовали уже 500 миллионов человек, и каждые три дня компания продавала еще один миллион новых устройств.

На самом деле если говорить о содержании, то есть два типа селфи. Первый — это перформанс для вашего социального круга в сети. Селфи знаменитостей, вроде тех, что делает Ким Кардашьян, предназначены для поддержания и расширения их узнаваемости. Селфи знаменитостей — это продолжение практики использования стоп-кадров из кинофильмов и рекламных снимков, которые якобы созданы изображенной на них звездой. Получив по рассылке письмо от «Барака Обамы», никто ведь не думает, что президент написал его своей рукой, так и знаменитости не позируют наугад. И президент, и знаменитость, без сомнения, играют некую контролирующую роль в производстве такого продукта, но это всего лишь спланированная форма перформанса. Селфи куда более широко распространено (хотя это и не очевидно для тех, кто не вовлечен в происходящее напрямую), как форма сетевого общения через такие приложения, как Snapchat.

Мы часто слышим предостережения о том, что интернет навсегда сохраняет информацию, поэтому глупая или эротическая фотография в Facebook может стоить вам стипендии или работы. И хотя немногие задокументированные случаи, которыми мы располагаем, свидетельствуют о том, что людей в основном увольняют за оскорбительные отзывы о нынешних работодателях, в одном опросе 2013 года 10 % респондентов в возрасте от 16 до 24 лет утверждали, что лишились работы из-за постов в интернете. В результате многие стали размещать свои фотографии в приложениях вроде Snapchat, чтобы пользователи интернета не смогли их найти после удаления. Как только вы открыли «снэп»*,1у вас есть десять секунд, прежде чем он автоматически удалится. Частота использования снэпов выросла с 200 миллионов в день в июне 2013 года до 700 миллионов в день в мае 2014-го. В год получается более 250 миллиардов снэпов, просмотренных только адресатами. Пользователи могут отправлять снэпы друзьям лишь выборочно и, в отличие от электронной почты или Facebook, Snapchat сообщает, просмотрел ли ваш друг отправленный ему снэп и сделал ли он с него скриншот. Собственная реклама Snapchat (см. выше) отражает целевую аудиторию приложения, состоящую из молодых женщин (наверное, не удивительно, что в данном случае это в привычном понимании слова привлекательные белые блондинки). Они снимают снэп, на котором будут запечатлены вдвоем, и предназначен он, по всей вероятности, их друзьям.

Snapchat также позволяет отправлять сообщения, делиться информацией и поддерживать общение. Для многих молодых людей снэпы заменили посты в Facebook, совсем как в случае с Facebook, вытеснившим когда-то MySpace. Для нас интерес заключается не в конкретной платформе, а в появлении нового медиа для визуального общения посредством телефонов, которые все реже и реже используются для вербального общения. Селфи и снэпы — это цифровые перформансы с использованием усвоенного визуального словаря, в котором есть обозначения и для импровизации, и для провального выступления. Сетевые культуры усиливают визуальную составляющую и отходят от речи.

Одновременно со Snapchat появился Vine — шестисекундное видео сообщение. Vine кажется логичным решением для людей, которые при просмотре видео на YouTube хотят сразу перейти к «самому соку». Казалось бы, за шесть секунд не соскучишься. Однако через какое-то время все «вайны» начинают казаться одинаковыми — спортивные подвиги, проделки домашних питомцев и других животных и якобы смешные несчастные случаи. Есть также пользователи, которые очень ловко делают из вайнов короткие фильмы, и, конечно же, корпорации, неизбежно использующие их для создания рекламы. Vine был куплен Twitter, и в этом есть своя логика. Сообщение длиной в 140 знаков теперь дополняется шестисекундным видео.

Сегодня мы видим, как цифровой перформанс наших «я» становится формой общения. Визуальные изображения насыщены информацией, что позволяет успешным перформансам, будь то одиночная фотография или короткое видео, выразить гораздо больше, чем обычным текстовым сообщениям. Селфи, как и его подвиды типа Snapchat, стало первым визуальным воплощением диалога нового глобального большинства с самим собой. Разговор этот быстрый, насыщенный и наглядный. Поскольку селфи продолжает богатую историю автопортрета, в той или иной форме оно, вероятно, еще долго будет формировать наш взгляд на человека. Селфи показывает, что сегодня глобальная визуальная культура стала частью повседневной жизни миллионов и что ее отправная точка — это перформанс, которым мы создаем наш собственный «образ».